Тут вас ожидают новые темпы, новые мысли, совершенно аутентичное “бездраматичное” развитие. В этой части нет никаких “драм”, напрасно их ищут музыканты и помпезно утежеляют прозрачную легкую ткань. Сергей Васильевич просто “проехался” по московским проулочкам. Ему хорошо. И нам хорошо. Юмора очень много и в первой части и финале. Тут вы услышите чудесный, чуть “тяжеловесный юморок” СВР. Даже “самая-самая” кульминация никакaя не драма а насупленный “народ”. А его тема ничто иное, как перевернутая “калинка-малинка”, разбитая на два кусочка. если их составить – будет пляска. Может быть немного опасная по „нетрезвости“. Но..обычные “русские дела”.

Послушайте “новый темп” темы (в конце) он ускорен, тема облегчена, максимальна прозрачна, лишенная всякой “выразительности”, просто тема, ни о чем – “да так, так само написалось”, сказал покуривая Сергей Васильевич на вопрос – “не позаимствовал ли он ее из городского фольклора”. Именно так! Само и льется, как ручеек. А оркестр не “играет”, а дышит.

Ну и в конце – 10 вечера в Москве – звучит отбой военным и звенят мелкие вечерние колокола (у фортепиано). Послушайте последний диалог ф-но с оркестром, это точно как в пaртитуре. Фортепиано и оркестр, как бы чуть подвипивши пререкаются. Весело и беззлобно. Этого никто не делает, не делал и сам автор. Не делают – потому что не понимают зачем. А автор не делал – потому что трудоемко и надо отдельно репетировать 4 такта и всё рассказывать и дирижеру и оркестру. А за этим надо весь “сюжет рассказывать”, раскрыть все карты. А зачем заморачиваться? Публика и так вдвойне ничего не понимает. Тоже логика. Ничего не скажешь.

В партитуру я внёс много изменений. СВР допустим много неточностей в ремарках и оркестровке. Спешил. Еще не понимал своих устремлений. А потом некогда было.Но “грузить” вас изменениями в оркестровой партитуре я не буду. С этим “уже вплотную” ознакомятся украинские музыканты.

Ну и заканчивается часть не “стабильным концом”, а на постоянном ускорении, как бы автор после рюмочки отъехал в экипаже. Попререкавшись то ли с извозчиком, то ли с другом в трактире, то ли с трактирщиком. И скрылся в карете за углом.