Чехов пропел песню безгеройного человека. Человек как он есть. “Говно” как есть. Чеховская “дурка” тоже очень мила людям. Все всегда радуются и “веселятся”, что все вместе живут в дурке. Все равны, всё равно, всё говно, все милы, всё мило. Люби дурку, в которой тебя угораздило родиться и жить. C мягкой иронией. Или жесткой правдой. Как там “их нарко-певец” пел? “Общепримиряюще, общеотрезвляюще”. Как там их Jesus “завещал”? Рабы божьи все и везде, во всем и повсюду.

Ну-ну. “As you like it”, как сказал драматург. Каждому свое. Возможно, когда-нибудь люди захотят выйти из своих национальных, личных, общественных и социально-политических дурок. Перестанут пускать “слюни умиления”. От “глубокого понимания” сентиментальной прелести, поэтического шарма жизни родных племен в родных дурках. Или в родной тюрьме. Перестанут нудно и по-детски находить “художественную красоту” подлинного человека-дурака, который и есть “соль земли”. Какая поэзия. “Весь мир тюрьма и дурка”, а “маленький человек” прекрасен. Так будем же его петь и славить, любя всей душой. И в этом и есть “высшая мудрость” поэтического ностальгического художника. Всеобъемлющая мудрая любовь к человечеству.

Или подождем, пока “на другом полюсе” им надоест резать “правду-матку” о метафизике “изначально говеного” человека. “Осетрина-то была с душком”. Ишь, как глубоко копнул Антон Палыч-то, наш. Хочешь правду о человеке? Рыгни и иди в блядюшник. Такова вот она, “правда жизни”. Ах, как глубоко.

Ну, когда надоест мудрость опоэтизированных тюрем и дурок, и трезвых русских фельдшеров, приходите ко мне. “Поговорим по душам”. Музыку послушаем. Музыку “немаленьких”, но весьма хороших и очень скромных, кстати, великолепных людей. За стенами национальных и политических дурок. И общечеловеческой общепримиряющей “международной”.