Вместо “Night thoughts”.
Поразительный Мусоргский. Из обычной пошлой “тарантеллы-наполетаны” создает шедевр, вплетенный в канву огромного полотна. Шедевр не только, как “удачная пьеса”, но как художественное открытие в каждом такте, каждом тоне.
Спрятав тарантеллу в тексте и разрезав ее на части – это и привело к тому, что за 150 лет никто не догадался узреть, что это обычная уличная музыка – Модест Петрович создал сгусток ностальгии, светлой и бесконечно горькой одновременно.
Каким видением художника надо было обладать, чтобы совместить несовместимое. Полную безнадежность тленного и мертвого с фантастическими воздушными картинами иллюзорных призраков-участников этой картины, давно “танцующих” в мире ином.
С одной стороны полная безнадежность понимания тлена всего сущего, а с другой стороны светлоe наслаждение красотой, хоть и мимолетной, но прекрасной жизни. Какая гармоническая свежесть и какие простые средства. За 150 лет музыканты умудрились НИ РАЗУ не сыграть в верном темпе эту пьесу.
Как всегда эти ослы копировали друг друга 150 лет(!). Когда первый “осел-интерпретатор” прочел пьесу вдвое медленнее, не разглядев, что это тарантелла, что это о жизни, что это о любви, которая цвела в унылом призраке-замке, когда были живы прекрасные сеньоры и сеньорины, танцевавшие на галереях замка.
Тупой музыкант сыграл 150 лет назад мертвый камень. Тупые музыканты повторяли мертвый камень 150 лет. И вы платили им деньги 150 лет, слушали, и думали, что “знаете” пьесу “Старый Замок”. И так, дорогие мои друзья, со всей музыкой.
Пока удалось расчистить от завалов дерьма только два самых мощных шедевра для фортепиано 19 века – “Симфонические этюды” и “Картинки”. Даст бог сил и жизни, очистим еще не один шедевр.
AG 
Просто напомнить вам, из чего родился “Старый Замок” Модеста Петровича. Как причудливо работает фантазия великого композитора. Даже тональность ту же оставил. Как и Рахманинов оставил “Калинку” в третьем концерте в ре миноре и написал весь “Калинка-Концерт” в тональности пошлой песни, превратив площадную пошлость в чистое благородство.
Так и Модест Петрович превратил солнечные попрыгушки детей-итальянцев в свингующий мотив неуловимых фантазий, обращенных в далекое будущее. Да. Вот так по-разному мы сидим в ресторане и пьем водочку под итальянские мотивчики. Один заснет, или поплетется плясать, другой задумается и пойдет писать шедевр, который не поймут 150-200 лет. 
AG
Любимая еврейская музыка, конечно, от любимого Мусоргского. Жаль, г-н Аббадо вдвое, почти, медленнее сыграл крайние части, потеряв весь пыл и, практически, “похоронив” всё гениальное новаторство мелодии Мусоргского, украденной хитрым Стравинским и пущенной “на Петрушку”. Впрочем, г-н Аббадо и пыл “две вещи не совместны”. Но, хоть “мотивчик” не переврал, а мои друзья смогут в воображении “поддать жару”.
Have a good night my dearest friends.
AG
