Привычно посылая в сад предложения от оркестров, я с изумлением обнаружил, что каждый второй, посланный в сад оркестр, встаёт, отряхивается, выходит оттуда и зовёт на концерты в новом формате. А ведь прошло всего четыре года после премьеры в Белграде. Учитывая неимоверную косность музыкального мира, да и откровенное противодействие, это очень быстро. Кажется, я в берлинфил и шта-а-а-атскапелле появлюсь в этом году.
I am very surprised.
Хочется сказать вам, мои дорогие друзья, тёплое, хорошее, нежное, типа – наши сердца бьются в унисон. И прочее очень нежное.Что меня останавливает – это опыт и “груз воспоминаний”.
“Он соткан из солнечных лучей! ” – воскликнула одна моя знакомая дама, влюбившись в популярного в совке комментатора Озерова.
“Он светится, моему счастью нет предела, это солнце, солнце, беспрестанный солнечный свет!”
Я встретил её через год, и она, даже не дождавшись “как дела”, кинулась ко мне со стоном – “Я в жизни не встречала такую жадную гадину, Гобсек, Гобсек, чёрный человек,как я его ненавижу!”
С тех пор я повредился к некоторым солнечным эпитетам.
