Напоминаю вам, друзья, чтобы вы не забывали, каким чудом мы овладели за последние годы, когда я начал свою “музыкальную революцию”.
Это окончание первой части третьего концерта Рахманинова, со второй частью двойной каденции первой части. Очень редкая архитектурная форма части концерта с оркестром, диктуемая редчайшей двойной экспозицией, в форме которой написан этот замечательный “взгляд на Россию” через ностальгическое “препарирование” темы “Калинки-малинки”.
Насладитесь неограниченной свободой во взаимодействии фортепиано и оркестра. Вся ткань дышит, темп изменяется незаметно, но постоянно. Всё течет, как хотел СВР, пиша свой полет над Москвой с “Калинкой”. Обратите внимание на дивные символы, которые он использует в музыке. Которые может увидеть лишь русский человек с глубокой культурой, которому СВР адресует свою музыку.
2.33 Насладитесь, наконец, верным темпом главной партии. Который до сих пор врут все ослы-музыканты. Он подвижен и легок, как само движение. Летит “Калинка” над Москвой. И едет в бричке барин Сергей Васильевич по Москве.
3.17 На этом отрывке – вечер в Москве. Откуда я знаю? Да и вы знаете. Настройте уши. Я даю сигнал трубе рукой. А труба играет “отбой”. Военный старинный отбой солдатам ко сну. Рахманинов тоже его немного “модифицирует”, оставляя костяк попевки “отбоя”, делая его более живописным.
А отбой играют в России в армии в 10 вечера. Так что, мы в Москве Сергея Васильевича (1909 год) в 10 вечера. Труба играет отбой, а фортепиано имитирует вечерний “малиновый звон” малых колоколов. Вот такая картина была в душе Сергея Васильевича, когда он заканчивал первую часть.
Обратите внимание на юмористический диалог в конце части. 3.30 Рахманинов просит в партитуре, чтобы фортепиано и оркестр “препирались” в репликах друг с другом. Оркестр в темпе, фортепиано шутливо и пьяно замедляет, и снова. И так два раза. Совершенно очевидно, что это и есть состояния шутливого подпития, которое хотел и прекрасно изобразил Сергей Васильевич.
Это его “юморок”, о котором я часто пишу. Ненавязчивый, немного “смурной”, но веселый и очень характерный именно для этого человека. Его юмор я очень люблю. Он теплый, слегка с “подковыркой”, добрый и почти всегда с “градусом”. Ему это надо было, чтобы начать шутить. Человек он был строгий по форме в трезвом состоянии.
3.45 Рахманинов хочет изобразить какой-то “транспорт”, который трогается после першучивания фортепиано с оркестром. И медленно разгоняется уже до конца части. Скрываясь “за углом”. В “транспорте” не трудно узнать медленно трогающуюся бричку, с запряженной в нее лошадкой, “набирающей шаг”.
3 минуты. Столько деталей. Мало того, что НИКТО их не видит и не слышит. Но и сделать это нельзя с дирижером, даже если всё видишь-слышишь. А вы сейчас всё увидите и услышите, потому что это, как и вся великая музыка – кинематограф в звуках. И проживете с Сергеем Васильевичем 3 минуты живого музыкального текста. Соединитесь с его живой душой.
Это Сеул. Два года назад. “Пиратская запись” на мобильный телефон.
И не забывайте мой наказ – гоните в шею всех музыкантов, ибо, кроме меня, кто даст вам подлинную музыкальную жизнь и культуру, у вас никого нет. И никогда больше не будет.
Спокойной ночи.
AG ❤
